ЧТО ЗА КОЛЬЦЕВОЙ ДОРОГОЙ
ГЕНПЛАНЫ ДВУХ СУБЪЕКТОВ РФ

Сегодня наш собеседник С. И. Соколов, академик архитектуры РААСН, заслуженный архитектор России, лауреат Государственной премии РФ, профессор. Принимал участие в разработке Единого генерального плана Ленинграда и Ленинградской области.
В 1985–92 годах С. И. Соколов был главным архитектором Ленинграда.

– Сергей Иванович, каково ваше впечатление о новом Генплане Санкт-Петербурга?
– Единый Генплан развития города и области был утвержден Правительством СССР в 1987 г. Он был в советской практике градостроительства уникальным проектом. Этот документ обосновывал и прогнозировал социально-экономическое и градостроительное развитие на 25 лет двух субъектов. Прежде всего самого Ленинграда – города союзного значения, все сферы развития которого контролировались и финансировались ЦК КПСС и Правительством СССР. Вторым субъектом была Ленинградская область, находящаяся в составе РСФСР. А ее развитие как субъекта России контролировалось и финансировалось Правительством Российской Федерации.
Разработкой проекта, в котором принимали участие десятки проектных коллективов города и области, руководил главный архитектор Ленинграда Г. Н. Булдаков – крупнейший советский градостроитель, академик архитектуры. Среди его коллег В. Ф. Назаров – руководитель разработки нынешнего Генерального плана, народный архитектор России, академик архитектуры.

– Но с развалом партийной системы руководства экономикой и градостроительством СССР реализация единого генерального плана осложнилась?
– Сожалею, что не удалось на практике реализовать этот комплексно подготовленный документ. И его важнейшую составляющую – сотрудничество двух субъектов РФ. К этой проблеме мы еще вернемся в нашей беседе.

– Что же стало с Единым генпланом, на который возлагалось столько надежд?
– Его выполнение стало невозможным из-за изменения политической и экономической системы государства, отсутствия финансирования и целого ряда других обстоятельств. Инженерно подготовленные территориальные ресурсы города использовались рыночно и бесконтрольно, новые не создавались. В результате инвесторы «сожрали» инженерию, землю, бешено уплотняли застройку. Город стал задыхаться.

– И Генплан потребовал срочной переработки?
– Постановлением Совета министров СССР предусматривалась постоянная актуализация Генерального плана, создание Института генерального плана города и области. К сожалению, это не было реализовано.
Градостроители города начали борьбу за новый генплан в 1992–94 гг. Потребовались большие усилия для того, чтобы сформировать задание на разработку Генплана в связи с изменившимися социально-экономическими и политическими реалиями и программами. Но они были тогда на этапе становления российской демократии и памятных многим «пятисот дней» Г. А. Явлинского.

– И все же Генплан сегодня не только разработан, но и вступил в законную силу.
– Новый Генеральный план утвержден законом Санкт-Петербурга, и это главное.
Разработка проекта была очень сложная. Общепризнанных социально-экономических программ развития Санкт-Петербурга (они являются основой градостроительства) не было. До сих пор в городе не завершены вопросы имущественно-правового передела недвижимости, разделение федеральных (Россия) и субъектных (Санкт-Петербург) интересов и т. д.
Наконец, в 1995–2001 гг. развалились или исчезли из градостроительной практики многие институты, специалисты-градостроители – творцы и разработчики предшествующего Генерального плана, чьи знания, опыт оказались невостребованными.
Одним из важнейших результатов разработки нового Генплана считаю то, что его курировал В. Ф. Назаров, который по конкурсу получил право на разработку проекта. Он в сложнейших условиях сохранил Институт генерального плана, которым закон был подготовлен и утвержден правительством города.
С этим документом Санкт-Петербург градостроительно обоснованно войдет в четвертое столетие своей истории.

– Как вы оцениваете этот Генплан?
– В целом, как градостроитель, я поддерживаю новый Генеральный план (2005 г.) Санкт-Петербурга. Хотя и вижу его недостатки, которые необходимо устранить при реализации.

– Сергей Иванович, а что вам кажется трудноустранимым в этом плане и почему?
– Исторически российское градостроительство всегда отличалось, скажем, от американского наличием сильной централизованной власти государства. Вспомним один из первых градостроительных уставов, принятый при Екатерине Второй. Там сказано, что города в России имеют свою ограничительную черту. Она включала в себя и выпасы для скота – прообраз пригородной зоны. Но если города их застроили, сказано в Уставе, новых земель им не давать! Сильное, но справедливое ограничение.

– Как это напоминает нынешнюю ситуацию, сложившуюся в Санкт-Петербурге!
– Но тут дело не во внешнем сходстве. С развитием капитализма государству, городу надо следить за освоением таких территорий в условиях рынка. Ограничения Екатерины Второй означали, что поселения любого уровня должны постоянно заботиться о хозяйском использовании земель. Иначе государственной или городской казне придется изыскивать средства в бюджете государства на развитие конкретного поселения.

– Но ведь в России полно земель! Да и в Петербурге, как утверждают, территорий хватит почти на полвека…
– Может хватить, если рационально использовать и беречь каждый квадратный метр земли уже сегодня. Ведь все свободные территории освоены. А новые ресурсы приходится изыскивать из неудобий или за счет сокращения развития промышленных территорий, перепрофилирования производств, уменьшения санитарно-защитных зон и т. д. Но это только одна сторона вопроса.

– А в чем состоит вторая?
– В зонах, которые принято определять зонами взаимных интересов. Конфликт вокруг городских поселений я уже упоминал. Но насколько эти противоречия разнообразнее и масштабнее, когда речь идет о такой агломерации, как Петербургская.
А если граница с областью, как в данном случае, совпадает со строящейся КАД, то и проблемы непременно возникают по обе стороны дороги.

– Почему именно в зоне автодороги?
– Транспортная сеть всегда сильно влияла на расселение людей и возникновение новых городов. Это стало особенно заметно с развитием железных дорог, вдоль которых строились не только города, но и дачные поселки, как, например, вдоль Финляндской или Варшавской железных дорог в XIX веке под Санкт-Петербургом.
И значит, множились зоны взаимных интересов города и прилегающей к нему пригородной зоны, т. е. территорий поселков, лесов, акваторий и т. д. В окрестностях мегаполиса Санкт-Петербурга неучет таких интересов чреват долгосрочными, а то и неисправимыми последствиями.

– И в чем они выражаются?
– Наш город со всех сторон окружен областью. И на ее территории у самых границ Северной столицы уже построены крупные предприятия. Закладываются и проектируются новые, в ряде случаев экологически небезопасные производства. Да и город не отстает – он строит завод в Шушарах, еще один собирается разместить в Лахте и т. д. К этому добавим проекты новых портовых сооружений на Маркизовой луже. Сегодня, и пора об этом громко сказать, КАД уже стала магнитом инвестиций.

– Сергей Иванович, бизнес ищет свои ниши – что в этом плохого?
– То, что в зонах взаимных интересов надо любой проект просчитывать с максимальной тщательностью. С тем чтобы выгоду из этого извлекали не только инвесторы, но и население города и области. Если говорить о взаимных интересах в аспекте экологии, то город нуждается в чистом воздухе – надо беречь леса. А сохранение водных ресурсов девонских горизонтов? Да и расширение кладбищ, полигонов для мусора и промышленных отходов невозможно решить одним росчерком пера.
И если ресурсы областных территорий по сравнению с городскими кажутся безграничными, то ясно, что заботиться сейчас о своем будущем Петербург должен сам. Других резервов, кроме уже названных, у города нет.
Закрывать на это глаза могут только недальновидные люди. Политические интересы руководства субъектов РФ, их экономические интересы, как и бизнеса, приведут и уже приводят к необратимым последствиям в пригородной зоне – зоне взаимных интересов.
Там должны действовать не только согласованные устремления и проекты, но и согласованное градостроительное законодательство по принятию решений для отвода территорий, их застройке. И в первую очередь – крупных промышленных предприятий, садоводств, зон рекреации и проч.

– И света в конце этого тоннеля нет?
– Я, как и многие мои коллеги, борюсь за то, чтобы эти территории развивались, не наращивая экологическую, социальную напряженность в пригородной зоне. Но пока получается наоборот. Тут должно действовать строгое законодательство двух субъектов Федерации. В этой работе должны совместно участвовать правительства, законодательные собрания города и области. И в первую очередь – органы архитектуры и градостроительства.

– Не стоит ли соединить два субъекта РФ в один?
– Быстро такой политический вопрос не решается. А действовать надо оперативно и профессионально. И если мы не хотим территорию по обе стороны КАД испортить, надо действовать сообща уже сегодня.
Развитие таких территорий должно подчиняться интересам общества. Необходимы правила застройки, принятие на уровне закона определенных норм поведения на земле в целях капитального строительства и оптимального использования земли.

– Если будет проявлена политическая воля властей, готово ли к такой работе архитектурное сообщество?
– Уверен, что оно располагает нужным потенциалом. И выберет правильные пути разрешения конфликта в зонах совместных интересов. Ведь подобная проблема свойственна не только России. Примеров разумного выхода из такой ситуации в мире достаточно. И этот опыт надо изучать и в ближайшие годы с успехом применять на практике.

Беседовал Валентин Воронов

Тел. 712-6768